- Хэй, док, - огромный мужик по прозвищу Лялечка, справно вытер руки полотенцем и вышел из огромного ангара станции техобслуживания. - Не хочешь пропустить по стакашке?
Дарий только поежился под прохладным вечерним ветерком уходящего лета и засунул руки в карманы куртки.
- Не, спасибо. Я домой. - Он сузил глаза. - Когда готова будет? - Док кивнул на укрытую тентом Хонду.
Лялечка только плечами пожал.
- Как поставщик сработает. Такую вещицу сложно достать. Да и в копеечку влетит.
Хонда стояла на ремонте уже вторую неделю. Полетели стойки под передним колесом. А как разобрали так там такая задница оказалась, что у мастера волосы на голове дыбом встали. Все же пять лет без ремонта не прошли не замеченными.
Дарий быстро распрощался с ремонтниками и пошагал в сторону дома, приподняв ворот куртки. Вечерело. Ветер остервенело рвал еще зеленые листья, пока сам О'Нил, перескакивая через колдобины и срезая путь дворами, направлялся домой, где его уже обязан был ждать ужин. Все же, родители Мэл давно не заглядывали, запасы сильно оскуднели. Все настолько плохо, что даже псину подкармливали крекерами.
Едва переступив порог парадной и апатично кивнув консьержке - чуть прибуханой дамочке средних лет - Дарий через ступеньку взлетел на четвертый этаж и дернул ручку двери. Заперто? Странно. По карманам он нашарил ключ и едва замок тихо звякнул, как в голову забрались странные мысли. Что-то не так.
Слишком тихо. Слишком темно. Слишком... Пусто.
Клёпа тявкнула из его собственной спальни и, стыдливо выглянув из-за косяка, снова спряталась в темноте. Дарий бросил ключ на полку, по памяти миновал прихожку. А почему он свет не включил? Просто почему-то решил, что не стоит. Не нужно.
В квартире стоял аромат выпечки, но он будто скребся по легким, перекрывая дыхание. Что-то не так. Лишь через несколько секунд он понял, что за звук рождал гнетущую тишину, как бы странно это не звучало. Выключатель щелкнул, заливая кухню и прихожую мягким белым светом. Еще один: лампы отвоевали у сумерек гостиную.
Где она? Где она плачет? Резко распахнув дверь комнаты Мэл, он снова потянулся к тумблеру. Звук накрыл его с головой. Руки задрожали так, словно он должен был поднять штангу весом больше собственного. Он не мог смотреть как она плачет. Она травила себя и свою душу, разрушая все что было в ней, снося по камням, дробя в мелкую гальку. Свет залил просторную комнату, открывая Дарию масштабы бедствия. Тонкая фигурка содрогалась в углу. В который раз. В тысячный? В миллионный? И снова все сначала по накатанной.
Три шага и он стянул рывком тяжелое покрывало, ухватил ее руками за плечи, заставляя смотреть в глаза. Три вдоха, чтобы не сорваться на гнев, который охватывал его каждый раз, когда он смотрел, как она душит саму себя. Три причины повторять это каждый раз: она дорога ему, она имеет право НЕ плакать, она готовит чертовски вкусную пасту карбонара.
- Меллоди, - он тихонько встряхнул худенькие плечи. - Смотри на меня, чертова идиотка!
Ей не нужна его жалость или сопливые уговоры. Для этого есть толпа вертихвосток, которую иногда называют социумом. Ей нужна сила, чтобы барахтаться и рука, которая вытащит из болота.
- Кто? Выкладывай!